Мой папа Кузьма Степанович Журавлев – один из тех, кого называют поколением победителей.

Все дальше жизнь уводит нас от горьких военных лет, но боевые и трудовые подвиги наших родителей не меркнут. Мы сверяем по ним свои поступки и учим новые поколения земляков держать равнение на этих сильных людей… Отец родился 14 ноября 1915 года в д. Борисово Семытинского сельсовета Пестовского района Новгородской области в многодетной семье середняка. В 1930-м он окончил 7 классов Пестовской неполной средней школы, в 1935-м вступил в колхоз «Борисово», а год спустя поступил на работу в Семытинский сельсовет. После окончания в 1937 году курсов сельских комсомольских работников при Ленинградском обкоме ВЛКСМ стал секретарем комсомольской организации в д. Семытино, а в 1938-м его направили на службу в районный отдел милиции. В 1940-м отец был призван в ряды Советской Армии и служил в 245 стрелковом полку 123 стрелковой дивизии 23 армии Ленинградского военного округа, которая после советско-финской войны дислоцировалась в Выборге. Великая Отечественная война застала дивизию на Карельском перешейке. Уже 23 июня все полки ее выдвинулись к пограничной линии, заняли оборону и почти два месяца упорно обороняли полосу фронта протяженностью более 50 км. Финны вели яростный обстрел и бомбардировку наших укреплений. Потери в живой силе и технике в наших полках были значительными. Не раз приходилось вступать в рукопашный бой и отбрасывать врага от укреплений… В августе 1941 года создалась угроза полного окружения 123 дивизии со стороны Ладожского озера, где напор врага не сдержали другие наши войска. Командование фронтом отдало приказ отхода дивизии на старую границу с Финляндией. Разрушенный и горящий Выборг пришлось оставить… Начались дни изматывающего сражения в окружении: передовые силы дивизии в составе двух полков вели бои с противником, расчищая проход отступающим силам, а 245 полк, где служил отец, прикрывал отход, отбиваясь от преследующего врага. Сильный минометный и артиллерийский огонь противника истощал силы полка; погиб командир третьего батальона. По бездорожью, лесными тропами полк продолжал с боями двигаться на Териоки (ныне Зеленогорск), сдерживая финнов. Штабная машина с документами и знаменем полка застряла на опушке леса: враг обстрелял ее из минометов, но, к счастью, не попал. Возникла угроза потери полкового знамени, что означало потерю полка. Командование отдало приказ отделению, где служил мой отец, спасти знамя полка и документы. Расстояние до машины от лесного массива составляло примерно 300 метров. В сумерках семеро бойцов отделения скрытно, по воронкам, канавам и понижениям подползли к машине, взяв все необходимое; машину и все оставшееся в ней сожгли. От полка они отстали и трое суток без пищи пробирались по лесу и болотам в направлении ст. Койвисто (ныне Приморск). Днем прятались в болотах, ночью осторожно продвигались друг за другом. Первый и второй впереди – искали дорогу, третий и четвертый несли документы и знамя полка на груди под гимнастерками, за ними шли еще трое в охранении. На ст. Койвисто догнали отступающие подразделения, погрузились на баржу и доплыли до Кронштадта, затем переправились под Ленинград в Парголово, где находились остатки 245 полка. Спасенное знамя и документы вручили командованию, полк занял оборону под городом Красный Бор и на других северных подступах к Ленинграду. В июне 1942 года отца направили учиться на шестимесячные курсы офицеров спецсвязи в Ленинград при 8 отделе штаба Ленинградского фронта. По их окончании он возглавил 6 отдел штаба 13 укрепрайона внутренней обороны Ленинграда, а позднее получил направление в 220 танковую бригаду. Папа был дважды контужен, но оставался в строю. С января 1944 года служил помощником начальника 6 отдела штаба 110 стрелкового корпуса 67 армии. Участвовал в боях по снятию блокады Ленинграда и дальнейшему изгнанию фашистов по направлению города Пскова. За время службы был награжден орденом Красной Звезды, медалями «За оборону Ленинграда», «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.». Еще в 1940 году он вступил в компартию, служить начал рядовым, а окончил службу гвардии старшим лейтенантом. После окончания войны в 1945 году был направлен в Кировский госпиталь 3154 на излечение последствий контузий. Там он познакомился со студенткой Кировского педагогического института Алевтиной, вместе с другими студентками шефствовавшей над госпиталем. Да, впоследствии она стала моей мамой! Она тоже хлебнула лиха в военные годы, трудясь в колхозе, где в отсутствие мужчин женщинам и детям приходилось вести заготовку леса для фронта и выполнять все сельхозработы. Она рассказывала, как несколько женщин тащили плуг, шли, плакали и пели песни, но пахали землю на себе… Мама награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 – 1445 гг.» Итак, молодые люди понравились друг другу и связали свои судьбы. С декабря 1945-го по 1949 г. молодая семья жила в городе Армавире Краснодарского края: папа работал на госмаслозаводе бухгалтером, мама учительствовала в школе. С сентября 1949-го по 1958-й в п. Кикнур Кировской области папа занимался оперативной работой в отделе милиции, мама преподавала школьникам русский язык. В 1958-м папу перевели в Белохолуницкий отдел милиции, где он проработал заместителем начальника до марта 1964-го, когда вышел на пенсию по выслуге лет в УВД. За многолетнюю и добросовестную службу награжден знаком «Отличник милиции», двумя ведомственными медалями за 15 и 20 лет безупречной службы МВД СССР, почетными грамотами. Но сидеть без работы он не привык: в том же году отправился в райвоенкомат, затем стал нотариусом Белохолуницкого района, юрисконсультом на Белохолуницком машиностроительном заводе… И везде пользовался заслуженным уважением! В 1975-м, выйдя на пенсию уже по старости, вновь не усидел без работы – трудился все на том же машстройзаводе до марта 1989-го. Ушел из жизни 10 ноября 1993 года в свой праздник – День милиции… Вспоминая о периоде блокады Ленинграда, папа рассказывал, как голодно и холодно было в осажденном городе, о ежедневных бомбежках и обстрелах, налетах вражеской авиации, после которых разбирали завалы, спасая выживших, боролись с пожарами. До конца жизни бередили его душу тяжкие картины замерзших прямо на улице людей, похороны военных и гражданских блокадников. В Ленинграде я сам был дважды: первый раз в 1979 году по профсоюзной турпутевке, второй раз в 1990-м в командировке для приемки работ аэрофотосьемки Белохолуницкого района в институте ВИСХАГИ. Оба раза папа наказывал мне обязательно сходить на Пискарёвское кладбище и поклониться похороненным там ленинградцам и защитникам города. Я с трепетом выполнял его наказы, преклоняясь перед поколением победителей… Николай ЖУРАВЛЕВ. Фото из семейного архива автора.