Фронтовики обычно с неохотой делятся воспоминаниями о военном времени. Но даже немногочисленные сведения, ставшие известными их потомкам, помогли тем усвоить: это не должно повториться никогда, нигде и ни с кем…

Немецкий город Гарделеген, надолго сохранивший ужасающие отголоски Великой Отечественной войны, оставил отпечатки в судьбах двух поколений моей семьи.

От границы до границы…

Мой свекор, Павел Ильич Елькин, родился в 1919 году в г. Советске Кировской области. В 1939-ом был призван на воинскую службу, которую начинал в погранвойсках. Великая Отечественная застала его на станции Рава-Русская (в настоящее время – Львовская область Украины). Рассказывал, что за два дня до начала войны поступил приказ вернуть из отпусков весь офицерский состав. Эвакуировать семьи не успели. Станцию разбомбили немцы, оставив множество убитых и раненых. В первый же день войны погибли друзья свекра…

Следующей вехой боевого пути Павла Ильича стал Сталинград. Фронтовики обычно неохотно делятся воспоминаниями о пережитом. Но своим четверым детям, родившимся уже в мирное время, о боях за Сталинград отец все же поведал… Продержаться там, вспоминал он, никто не мог более трех дней: солдаты или погибали, или получали тяжелые ранения. Танки по городу шли с трудом: каждые три метра приходилось чистить траки (элементы гусеницы) саперными лопатками. Всюду лежали тела убитых – и немцев, и русских вперемешку. Зимой трупы складывали в брустверы и стреляли из-за них… Павла Ильича в этой заварухе спас морячок, именем которого он впоследствии назвал первого сына – моего мужа Алексея, родившегося в 1949-ом.

С боями дошел свекор до границы Германии. Окончание войны встретил в г. Гарделегене. Время до победы было наполнено тяжелейшими переживаниями. Советская армия освобождала концлагеря, в том числе Равенсбрюк – «фабрику смерти», узниками которой стали 132 тысячи женщин и детей разных национальностей: рядом с русскими и украинками были итальянки, польки, немки… Наши санитары выносили покрытых насекомыми полуживых людей и клали в палатки, по сути, уже трупы: шансов на выживание в таком состоянии практически не было. Отступая, нацисты складывали еще живых людей в «поленницы» и поджигали. Павел Ильич вспоминал, как сам разбирал еще не успевшие загореться штабеля из тел…

Вот что такое нацизм и фашизм! В лагерях были замучены татарский поэт Муса Джалиль и лидер немецких коммунистов Эрнст Тельман. Для изуверов не было различий.

Когда на немецкой территории шли бои, советское командование дало приказ не трогать местное население. Но после всех увиденных ужасов солдат было трудно сдержать от мести. Так что, говорил Павел Ильич, случалось всякое…

Завершил свекор службу в 1946-ом в звании капитана (на снимке). Он участвовал в обучении молодого пополнения наших частей. Не раз приглашали его выступить перед школьниками, но Павел Елькин всегда отказывался: зачем детям знать страшное? Он награжден орденом Александра Невского и многочисленными медалями. Его имя есть даже в архиве Министерства обороны РФ. Прожив 62 года, он успел воспитать четверых детей и увидеть внуков. Как говорится, вятские не сдаются!

Отголоски трагедии в мирные дни

…Так уж совпало, что в 1969 – 1971 гг. мой муж, Алексей Павлович Елькин, проходил воинскую службу в ГДР, на территории того же г. Гарделегена. Наших военнослужащих водили на экскурсии по лагерям смерти, к тому времени ставшими музеями. Дома у нас до сих пор хранятся буклеты с фотоматериалами об этих жутких «фабриках смерти» – предостережение людям, живущим сегодня.

Есть и фото, на котором запечатлены мой муж и его сослуживец, возлагающие в День Победы 1971 г. венок от воинов Советской Армии жертвам фашизма. Это был не просто «дежурный» жест: Алексей, как и его отец-фронтовик, хорошо усвоил цену мира и жестокую суть войны…

Людмила Елькина.