По жизни Мария Ивановна Чарушина – настоящая оптимистка, юмористка, старающаяся дать годам отпор. И память у нее еще вполне хорошая: с удовольствием читает женщина свои любимые «Российскую газету», «Холуницкие зори», разгадывает сканворды. Любит беседовать с родными: тремя сыновьями, снохами, четверыми внуками и шестерыми правнуками, навещающими ее в новой благоустроенной квартире, которую ветеран получила полтора года назад…

В подробностях вспоминает она довоенную юность, то, как после окончания 7 классов (тогда это считалось «высшими университетами») работала статистиком в райфо, как в 20 лет ее вызвали в военкомат («Хотите, девушка, защищать Родину? Не отказываетесь? Тогда сразу же изучаем азбуку Морзе»).

Частенько рассказывает Мария Ивановна близким, как работала после войны учетчицей в МТС, как познакомилась с будущим супругом – «первым парнем на деревне», гармонистом, бывшим фронтовиком-танкистом. Как вместе поднимали они троих детей, а она до ночи задерживалась в заготконторе, где до ухода на пенсию была и кассиром, и экономистом в одном лице...

И только про войну не любит вспоминать бабушка Марья. Рассказывает скупо – память словно заблокировала все неприятное и страшное. По крупицам собираем ее сбивчивые воспоминания, неоднократно прерываемые восклицанием: «Да и зачем об этом писать?! Напишите только, мол, участница войны и все. Я даже пиджак с орденами на 9 Мая стараюсь не надевать – не хочу лишнего внимания»…

В январе 1942 года отправили будущих радисток на учебу в Горький. Спустя месяц они попали на фронт. И сразу – под Сталинград, где на тот момент немцы были уже отброшены по всем основным направлениям. Попали в землянку, стоявшую на берегу какого-то притока Волги. Сутки девчата находились без воды и еды – река была… словно протухшей, красновато-мутной. Отчего вода в ней такого цвета и отвратительного запаха – старались не думать.

И вот покатились день за днем, месяц за месяцем – тяжелой армейской работы. В боях Мария не участвовала: в составе роты связи, входившей в 11-й смешанный авиакорпус 287-й авиационной дивизии, она днями и ночами отстукивала позывные, одна из многих держала связь с другими частями, отвечала за координацию общего военного удара. Взрывы, пули, раненые и убитые – все это было далеко от младшего сержанта Марии Козловой. А вот под бомбежки они с девчатами попадали часто. Один раз ее чуть не засыпало в казарме: вовремя рванула радистка из укрытия, на нее уже валились доски и бревна, а потом отбросило взрывной волной: она уже мысленно попрощалась со своими родителями. Что еще помнится? Связисты постоянно перемещались – обживали землянки, недавно покинутые продвигавшимися на запад солдатами. В некоторых таких убежищах, видимо, жили раненые – девушки прибирали окровавленные бинты. И вновь – перелеты, переезды в теплушках. После Сталинграда их перебросили на Кавказ, довелось ей побывать и в Сальских степях, и в Брянских лесах. В воспоминаниях – холод землянок, усталость, антисанитарные условия, когда спать приходилось, подложив под голову какое-то пропахшее потом тряпье, укрывшись шинелью. Неслучайно одна из проведенных на фронте вакцинаций чуть было не закончилась для многих девчонок плачевно: места уколов загноились, часть радисток легли в санчасть. А Маша попросила лишь вскрыть нагноение, обработать и перевязать и уже на следующий день стояла в дозоре. Немало ее подруг, кстати, нашли легкий способ «бежать» домой: они попросту убеждали командиров, что беременны. Она же старалась честь свою блюсти и верила: война кончится совсем скоро...

А закончилась она для Марии, уже награжденной медалями «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги», под Кенигсбергом...

Дома она с гордостью вручила родителям Благодарность за воспитание дочери, подписанную Верховным Главнокомандующим…

Вот и все «крупицы» жизни военной, неохотно поведанные Марией Ивановной. О другом рассказывала с воодушевлением – о том, как определила себе жизненный девиз «Хочу до ста лет прожить. По крайней мере, стараться надо!». И старается: каждый день делает зарядку, куда входят и 100 приседаний, сама наводит чистоту в доме, ходит в магазин, готовит любимые блюда. Рассказывала, как ей нравится жить!

Подумалось: вот оно – настоящее фронтовое поколение! Прошли через холод, голод, стрессы и неурядицы военной службы, но какая воля и вкус к жизни! Может, она такая сильная, что смерть дышала на нее не раз, заглядывала в глаза?

Ирина Ситникова.

Фото Виктора Шитова.