Запах талой земли, что от снега проснуться смогла,
Звон ручьев и цветенье лесной медуницы,
Как хлеба колосились на наших колхозных полях,
Запах сена в стогу – как же часто мне снится!

Первый дождь, и по лужам бежит ребятня,
С детством связанный вкус земляники, морошки.
И все чаще берет ностальгия меня,
Когда где-то увижу малины лукошко.

Солнце, словно ладошкой, коснулось детей,
Подарив им веснушки, как первый подсолнух.
Первой травки вкусить на поля поскорей
Выпускают коров и телят еще сонных.

По утрам петухи поднимают народ,
Едва выглянет солнце чуть-чуть за пригорком.
Как же хочется спать, но вставать надо вот,
По росистой траве пробежаться литовкой.

Закипела работа в лугах и полях,
Землю пашут и дома, в своих огородах.
Мать с отцом от рассвета и мы – на ногах,
От темна до темна все в житейских заботах.

Пусть матрац из соломы и полог из марли,
Чтобы нас не кусали в ночи комары,
Как детьми беззаботно и крепко мы спали,
В снах своих попадая в другие миры.

Как до самых до звезд на качелях качались,
И с соседним мальчишкой в кустах целовались.
На душистом стогу в небе звезды считали,
И о чем-то своем мы в те годы мечтали.

Хруст соленых груздей под картошку в мундире.
После бани бруснику моченую пили.
Бабка с печи корчагу притянет ухватом –
Запах сусла в избе крепкий, хлебный, богатый.

А зимой по избам с керосиновой лампой,
Мужики, собираясь, про жизнь вспоминали.
Про войну, про людей, что слыхали, видали…
А когда и до полночи в карты играли.

Детвора по полатям и печкам, затихши,
Притаилась и тихо лежит, словно мыши.
Мужиков, да и баб, разговорам внимая,
И под дым табака и лампад засыпая.

Генриетта Сирмай, с. Троица.