В 1929 году на территории Троицкого сельсовета было образовано два (из 19-ти в области) трудовых посёлка. Первый находился в глухой тайге, на расстоянии 30 км от Троицы, второй – за 33 км. Последним пересыльным пунктом для людей являлась Троицкая церковь: ссыльные находились здесь по несколько дней, пока не набиралась большая партия, а затем ехали в необжитые места на ПМЖ.

В администрации поселения сохранилась опись церковного имущества при передаче его общине верующих (богослужения в церкви прекратились в 1929 году). О приличном количестве недостающей церковной утвари есть указания в графе «Примечание», типа «Увезено комендантом в пос. № 2, сломано административно высланным москвичом, украдено поселенцами»…

Первыми спецпоселенцами стали члены кулацких и середняцких хозяйств с нижегородской и вятской земель. В пос. № 1 было много представителей Лукояновского, Починковского районов Нижегородской области. Немало поселенцев представляли Нагорский, Зуевский, Фалёнский, Белохолуницкий и даже Поломский районы.

Первых жителей привозили в буквальном смысле «под ёлку»: бараки строились по приезду, кто-то рыл землянки. Посёлки возводились у рек и речушек, чтобы для питья и хозяйственных нужд всегда была вода. Но людям требовалось не только выжить, а еще и создать вокруг себя пространство для ведения хозяйства! Поэтому они корчевали лес, распахивали землю, расчищали поймы рек под покосы... И всё вручную, без какой-либо техники!

В 30-е годы образовались колхозы: в посёлке № 1 – имени Чкалова, в № 2 – имени КИМа (коммунистического интернационала молодёжи). В каждом работали коменданты для контроля за поселенцами, для нарушителей режима существовали камеры, куда могли посадить на 3 – 5 суток. Ежемесячно поселенцы (а склонные к побегу и чаще!) отмечались в комендатуре. Жилые зоны были обнесены сплошным забором: из посёлков существовало лишь два выезда – с воротами, шлагбаумом и дежурными; их венчали большие арки с красной звездой.

В колхозах занимались животноводством, растениеводством и овощеводством. В 1992 году в газете «Советская Россия» опубликовали материал «Мария, Марфа и Прасковья», автор которого повествовал: «Эти три деревенские бабуси из с. Большие Ари Лукояновского района – не простые, а золотые». Каждая – Герой Социалистического Труда, участница ВДНХ, депутат Верховного Совета СССР. Две из них – овощеводы, одна – доярка. Так вот, из этого села в посёлок № 1 было привезено много людей, один из которых – мой давний знакомый, ныне покойный Алексей Васильевич Бывшев.

Перед войной на полях посёлка № 1 стала появляться техника: тракторы, грузовой автомобиль, «паровые мельницы» для помола зерна в хлебопечении. На местах трудились отменные плотники – дома строили надёжные, тёплые. В 1937-ом открылась средняя школа – год спустя после появления такой же «десятилетки» в райцентре, с. Полом.

В 1938 году из жителей посёлков образовали плотницкую артель для строительства большого деревянного моста через р. Чёрную Холуницу в Троице. Получился он добротный, на сваях, и простоял до 1960 года.

…Несмотря на некоторые блага в социальной сфере, которые власть старалась предоставить людям, сорванным с насиженных мест, как бы заглаживая вину перед ними, жизнь в трудпосёлках легкой не назовешь. Поэтому были многочисленные побеги, возврат, а в некоторых случаях – отправка в более глухие места.

Кулацкие и середняцкие хозяйства как класс в стране ликвидировали, а потоки переселенцев не прекращались. Знаменитая статья 58 УК РСФСР имела 14 подпунктов, и осужденные за «антисоветскую пропаганду» (в простонародье – «болтуны») также попадали в посёлки. В начале войны сюда прибыло немало лиц немецкой национальности, призванных в трудовую армию, а затем направленных по спецпоселениям. А после окончания Великой Отечественной население поселков приросло многочисленными репатриантами из Германии.

С образованием леспромхозов – Поломского с центром в Троице и Кирсинского – в спецпосёлках были созданы лесопункты, большая часть жителей работала на заготовке, вывозке и сплаве леса. Условия работы были тяжёлыми, как и жизнь в целом – отсюда и очень высокая смертность, особенно детская…

В 1952 году прокуратура области проверила состояние жилищно-бытовых условий поселенцев. Выдержка из акта: «В посёлке № 1 спецпереселенцев 318 человек, в сельхозартели имени Чкалова работает 138 человек. В личных хозяйствах имеется 12 коров, 180 коз. Поломский райпотребсоюз прекратил снабжение товарами первой необходимости (хлеб, соль, керосин), совершенно прекратил снабжение хлебом. В посёлке № 1 в октябре школьные работники, работники больницы и детских учреждений, а также больные поселковой больницы и воспитатели детского сада совершенно не получают хлеба. Райпотребсоюз уклоняется от продажи продуктов, а орс не продаёт, мотивируя, что спецпоселенцы – это контингент потребсоюза. Дети в детском саду и яслях кушают без хлеба, так как на 25 человек в д/сад отпускают 1,5 – 2 кг хлеба на сутки. Полный бытовой набор удобств для спецпереселенцев есть: магазин, клуб, школа, детсад».

Далее читаем: «В посёлке № 2 магазин Троицкого сельпо не работает, так как продавец выехала с посёлка. Люди лишены возможности купить не просто хлеб, но и другие товары. Не торгуют керосином. Посёлок не электрифицирован, поэтому школа во вторую смену занимается впотьмах, а ученики готовят уроки с коптилкой и лучиной».

В 1953 году как-то неожиданно из состава Троицкого сельсовета выделили Лесной сельсовет с населенными пунктами пос. № 1, № 2 и пос. Боровка с центром в пос. № 1. Даже старожилы не могли ничего поведать по поводу целесообразности таких перемен, ведь летом все дороги из посёлков всё равно проходили через Троицу. Зимой, правда, существовал прямой путь из Боровки до посёлка № 1. В 1959-ом Лесной сельсовет упразднили, часть документов по нему и сейчас хранится в администрации с. Троица.

И вот наконец в 1956 году для поселенцев настал светлый день: все получили равные права! Комендатуры были ликвидированы, контроль со стороны комендантов снят, отпала надобность ходить на отметку. Стали заключаться браки поселенцев с местными жителями, хотя властями это не особо приветствовалось. Как правило, детей записывали на фамилию матери.

В 1976 году в посёлке № 2 закрыли участковую больницу. Основная масса людей к этому времени уже выехала – кто в Боровку, кто на родину. О первых поселенцах сегодня напоминает только старое кладбище. Их потомки в сентябре 2015-го приезжали в Боровку из Германии помянуть родственников, но до места назначения не доехали – дорогу разбили лесовозы.

В 1992-ом, после принятия Закона «О реабилитации жертв политических репрессий», в Троицу стала поступать масса запросов из различных уголков бывшего СССР: Молдовы, Украины, Казахстана, Дальнего Востока, Нижнего Новгорода, Кирова и области с просьбой подтвердить время работы в спецпоселениях. По прежнему закону этот период в стаж для начисления пенсии не засчитывался, а по новому – включался. Конечно, по всем вопросам были приняты положительные решения, и в этом помогли старейшие жители посёлка № 1 Иван Иванович Пимашкин и Алексей Васильевич Бывшев, № 2 – братья Иоганн и Отто Кисс, Анна Алексеевна Кузьмина, прибывшие сюда в 8-летнем возрасте в 1931 году.

К сожалению, не все оказались реабилитированы ввиду отсутствия ряда документов и частой пересылки из одного места в другое. Как-то в администрацию поселения обратилась жительница г. Кирово-Чепецка с просьбой дать информацию о репрессированных родственниках из Сунского района, которые находились на поселении в пос. № 2 в 30-х годах. К сожалению, свидетелей тех лет уже нет, память о своих незаконно репрессированных родственниках хранят только их потомки, родившиеся уже в спецпоселениях…

Николай Шуплецов, глава администрации

Троицкого сельского поселения.